Сидя на диване и уставившись взглядом в телевизор, Коннор тем временем размышлял о том, что он успел сделать за эти несколько дней. А если точнее, с момента гибели Супермена. Находясь в Сторожевой Башне, он часто запирался в своей комнате, не желая ни с кем разговаривать, ни желая никого видеть. Он не пускал к себе даже Марсианку, ту, которая беспокоилась за него больше всех. Он оттолкнул всех дорогих ему людей, не позволив им начать говорить ему о том, каким был Супермен. И каким должен быть в память о нем. Больше всего Супербой не мог поверить в то, что Человека из Стали одолел не обладающий сверхвозможностями человек, просто застрелил его. После того, как он об этом узнал, в нем, можно сказать, что-то надломилось. Раньше он верил в идеалы Лиги Справедливости, и сейчас часть его до сих пор верит. Но та часть, которую слушал Коннор, когда покидал Лигу, покидал Марсианку, верила в то, что Лига Справедливости не способна справиться со злодеями. А вот Лига Возмездия напротив, несет злодеям именно то, чего они всегда заслуживали - смерть. Жестокую и беспощадную, без второго шанса. Подливало масла в огонь желание Супербоя отомстить за своего "отца". Ему хотелось найти подонка, застрелившего Супермена, и оторвать ему все, что только возможно. Забить его до смерти, мучить его до тех пор, пока он не издохнет. Коннор хотел, чтобы он почувствовал то, что чувствовал Супермен, когда умирал. И лишь потом он позволил бы этой твари умереть. Но все это было лишь в его голове.
Супербой сидел неподвижно, создавался вид, что он и правда смотрит телевизор. А в душе его тем временем бушевала настоящая буря эмоций. Ему было больно от того, что он покинул Марсианку. Единственную, которая всегда видела в нем человека, а не оружие, коим его создавали в Кадмусе. Он подвергал сомнению свой уход из Лиги Справделивости. Правильно ли он поступил, что покинул их? Как бы на его месте поступил Супермен? Как бы вообще поступил Супермен в такой ситуации, чтобы он сказал, чтобы сделал, как бы отреагировал на все происходящее? Вопросы, много вопросов, и ни одного ответа. А Супербою очень нужны были ответы на эти вопросы. Но теперь он никогда не сможет их задать. Тот, кто мог ответить на них, погиб.

Коннор не заметил, как к нему присела Кори и заговорила с ним. Он был слишком поглощен своими мыслями, своими... переживаниями. Поддаваться своим чувствам было не в привычке Супербоя, но сейчас он... парень не мог понять, стоит ли сейчас пускать на сцену свои эмоции, или лучше засунуть их куда подальше, и пустить только одну - месть. Жажду мести, вместе с которой обязательно придут жестокость, безжалостность, кровь в жилах от этого станет на порядок холоднее, и так будет продолжаться до тех пор, пока он не совершит возмездие над тем, кто убил его отца. Над тем, кто убил Супермена. Коннор много раз представлял себе, как именно убийца понесет наказание. И с каждым новым способом смерть этого подонка становилась все более красочной, жестокой и кровавой. Коннор и сам не знал, что он способен на подобные мысли. Но бушующая в его душе и сердце буря не оставляла ему выбора. Супербою не хотелось давать этой буре усилиться, стать больше в размерах и в итоге подчинить его разум. Он вспоминал о Марсианке. О той, ради которой он старался быть лучше. О той, ради которой он стал лучше. Но вспоминая то, что он сказал ей, как она реагировала, вспоминая её лицо, сердце Коннора болезненно сжималось от осознания, что он опять причиняет ей боль. И теперь он не знает, что она думает о нем. Она, судя по всему, не пытается найти его, наверняка она думает, что даже если она прилетит и потащит его обратно в Сторожевую Башню, он не сдвинется с места, потому что все знают, какие криптонцы упрямцы. Ему было больно от того, что он покинул её. Но месть для него каким-то образом стала важнее. И он сам не мог понять, как такое произошло.
- Я знаю. Извини, если я тебе помешал, Кори, - произнес Коннор, даже не оборачиваясь в сторону девушку. Он всё так же был в плену своих размышлений, всё так же смотрел в одну точку. Он был словно статуя, только он дышал, моргал и шевелил скулами.

Коннора задели слова инопланетянки. Создавалось ощущение, что она не понимает, что вообще произошло. Что случилось с миром. Как будто она живет в своем собственном мире, где никто и никогда не слышал о смерти Супермена. Парень пытался сдержать свои эмоции, чтобы не вывалить их все разом в грубой форме на Кори, и ему это с трудом, но удалось. Но чтобы высвободить остаточную энергию, Коннор сказал:
- Он был для них героем, символом надежды, безопасности. Он был тем, кто придумал Лигу Справедливости и объединил в ней величайших героев. Неудивительно, что люди поддаются страху. Они осознают, что их самый главный защитник, который всегда, при любых обстоятельствах оставался на их стороне, сражался за каждого из них без исключения, погиб, и он не воскреснет чудесным образом. Луч надежды, который они видели в нем, переставал освещать им путь. Им не за что больше ухватиться. Думаю, если немного пораскинуть мозгами, ты бы поняла, почему они в панике. И почему половина героев подавлены или в смятении. Погиб человек, который вселял в нас всех надежду, веру в лучшее будущее, лучший мир для всех, - кулаки Коннора непроизвольно сжались, а на глаза предательски стали наворачиваться слезы. Всё то, что бушевало в его душе, стало медленно, но верно выбираться наружу. Злость, гнев, жажда мести не могли скрыть за собой того, что на самом деле твориться в душе у Коннора. Чтобы не показывать девушке своей слабости, Супербой резко встал с дивана и подошел к окну, упершись лбом в подложенную под него руку. Ему очень хотелось сейчас сломать что-нибудь, врезать кому-нибудь посильнее, лишь бы не чувствовать того, что происходит в его сердце и душе. И не слышать мыслей, которые эти чувства порождают. Все это захлестывало Коннора, но он держал себя в руках. По крайней мере, он старался это делать.
- Я хочу найти того ублюдка, из-за которого он погиб, и заставить его заплатить за то, что он сотворил. Он заслуживает самой страшной смерти. И я доберусь до него. Чего бы мне это не стоило, - произнес Коннор, смотря в окно. Ему было все равно, как отреагирует на это Кори, он сказал это скорее для себя.

Слушая Кори, её слова о том, что ему нужно высвободить свои эмоции, иначе они сожрут его и уничтожат всё, что ему дорого, Коннор думал о том, что он уже сделал то, о чем говорила ему старая подруга. Когда он решил уйти из Лиги Справедливости, обуреваемый жаждой мести за своего отца, он оттолкнул Марсианку, разорвал с нею отношения. И ему больно от того, что он это сделал. Больно от того, что он заставил единственную, кто всегда видел в нем не оружие, коим его создавали, а человека, страдать. Она переживала за него, волновалась о том, всё ли у него хорошо, но он не пускал её в свою голову, не пускал её к себе в комнату на Сторожевой Башне, он отстранился ото всех своих друзей, которые проявляли сочувствие, сожаление. Всех потрясла гибель Супермена, но Коннор потерял намного больше, чем просто наставника, он потерял отца. Все эти чувства съедали его, его сердце и душа будто горели в адском пламени, и словно ничто не способно погасить его и прекратить наконец эту боль. Ему так хотелось порой вернуться обратно на Башню и извиниться перед Меган, но он понимал, что она вряд ли примет его извинения. Он причинил ей боль. Он фактически отверг её тогда, когда она сама в нем нуждалась ничуть не меньше, чем он в ней. Она вряд ли простит его, если он когда-нибудь решит вернуться к ней. Он понимал это. И это причиняло еще большую боль, кулаки парня инстинктивно сжались. Кори права насчет высвобождения эмоций. Но она ведь понимает и то, как Коннор любит высвобождать свои эмоции. Обычно при этом кому-то, в основном злодеям, может быть чуточку больно. Ну или же он просто бежит подальше ото всех и остается наедине с самим собой и своими демонами. Но бежать сейчас не вариант. Потому что некуда бежать. И потому что ему хочется найти ублюдка, убившего Супермена.
- Моя боль уже уничтожила тех, кого я люблю. Когда я уходил из Лиги Справедливости, когда покидал Сторожевую Башню, я потерял Марсианку. И, похоже, потерял навсегда, - произнес Коннор, отвернувшись от окна и вернувшись обратно на диван. Боль сжигает его изнутри. Поделом ему. Он заслужил это за то, что причинил боль Меган.