Ее растили идеальным оружием для убийства. Мера не могла сказать, что ей не нравилось это, но она пыталась заглушить в себе это черное желание. Высушить человека до суха. Один день без воды. Два. Три. И вот уже живое существо падает от изнеможения и смотрит огромными затуманенными жаждой глазами, умоляя сжалиться, а ведь на самом деле прошло всего лишь несколько секунд. Да, бывшая королева Ксебела помнила все те ощущения, когда кто-то находился под ее властью, даря незабываемые мгновения. Но прошло много времени, мир изменился, и с ним менялась Мера. Ее менял Артур и его любовь, его вера в то, что она лучше, чем сама о себе думает. И когда ты видишь такой яркий луч надежды, когда по ночам, проваливаясь в сон, тебе шепчут, что все будет хорошо, что когда они вместе они попадают в Эдем, что тебя любят, ты начинаешь верить в это и сам. Тогда же Мера понимала, что ни отец, ни сестра, ни Ксебел, ни жестокие люди с суши никогда не смогли бы подавить в ее душе доброту.
И вот на фоне всего этого, она видит боль, отчаяние, разочарование и злость в глазах мужа, ставшего для нее всем миром. Нет, даже ее Вселенной. У женщины сердце обливается кровью, ей хочется его обнять, крепко прижимая к себе, гладя по светлым волосам, уткнувшись в его шею и тихо нашептывая все то, что поддерживало их на протяжении стольких лет. Они уже прошли многое и они вытерпели столько препятствий, которые только сплотили их, сделали ближе, показывая, как синхронно они действуют, порой создавая впечатление, что они и в самом деле единое целое. Уж с браконьерами они как-нибудь справятся. Но Артур ей не дает возможности заключить его в объятья, и Мера едва касаясь кончиками пальцев, проводит по его предплечью, скованного атлантскими доспехами, когда любимый проходит мимо нее.
- Куда ты, туда и я. Ты же знаешь это, - тихо и уверенно проговорила Мера. Она не могла выпустить его из поля зрения. Она не могла потерять его, потому что одна только мысль о том, что женщина останется трусливо в четырех стенах, когда Артур отправится сражаться - больно сдавливало сердце, и Мера переставала дышать. Никогда. Они были опорой друг друга. Не уже ли это так мало значило? Ведь она прикрывала ему спину и порой даже слушала, что он от нее хочет. - Я не могу отсиживаться здесь, зная, что ты там один.
Тонкая рука ложится в ладонь Артура и она поддерживающе сплетает их пальцы, ступая следом за своим королем. Атлантом пора было прекратить пресмыкаться перед человечеством. Если одни знают, что другие не миф, значит, с ними нужно было считаться. Столько веков атланты позволяли бороздить океаны, на лодках, кораблях, баржах и теплоходах? И ведь ни разу они не высказались против этого. Но когда дело касалось флоры и фауны глубин - их это явно мало волновало. Главное набить свои животы и поскорее оказаться на другом континенте.
Не выпуская руки Артура, Мера отталкивается от дна и взмывает вверх. Там уж приходится на время расстаться с теплом Орина и плыть... К Северо-Ледовитому океану. Где среди ледяных вод, покрытых коркой толстого льда, плыло одинокое судно, чернеющее на белоснежном фоне. Тут даже воздух словно бы был выбелен морозом, хотя воды были словно порезаны напополам одной чертой - никаких постепенных переходов - густая тьма и прозрачность. Не будучи нервной паникершей у Меры рождается чувство, что здесь их ждут не только браконьеры, охотящихся на китов. Тут было слишком тихо. Мера не чувствовала жизни в ледяных водах.
- Что-то здесь...
Она всплывает на поверхность в дали от судка и смотрит как на борту кипешатся люди, сама сосредоточенно создавая волны. Пока еще слабые, но куски льдин уже бились о судно.